Врата смерти - Страница 57

– Так что, убирать твою светелку али обождешь? – переспросил хозяин двора. – Я могу про обоз разузнать, и про ладьи, которые первыми после ледохода в путь тронутся.

– Спасибо за предупреждение, – улыбнулся Середин. – У меня есть отличный персидский доспех – ни одной нечисти не по зубам. Надену его прямо сейчас.

Выезд на тракт ведун нашел без труда – от постоялого двора до него было меньше версты. Да и дорога была накатана. Но недалеко – версты на две. Видать, тверичи ездили сюда за дровами или за лесом для строительства. А дальше... Дальше Олегу пришлось тропить путь самому.

День прошел спокойно – он не встретил ни зверя, ни птицы, не услышал и не увидел ничего подозрительного. Перед сумерками обнаружил красивую поляну в низине у дороги, спустился туда, развел огонь. Напоил лошадей, поел, задал корм лошадям, расстелил овчину, завернулся в нее с показной беспечностью. И вскоре действительно уснул.

Из дремы его вырвало покалывание у запястья: крест ощутил нехристианскую магию. Олег приоткрыл глаза, рука его потянулась к сабле. Прошло несколько минут – и жжение исчезло.

Это приходила ведьма, Середин был уверен. В зимнем лесу иной магии взяться неоткуда. Теперь оставалось дождаться волков...

Но лошади спокойно перетаптывались с ноги на ногу, снег не похрустывал ни вблизи, ни вдалеке, зловещие огоньки во тьме так и не вспыхнули. Ведьмина стая его не тронула.

Когда взошло солнце, ведун обошел свою стоянку кругом и вскоре увидел следы. Человеческие, совсем небольшие. Следы, которые вполне подходили маленькой девочке. Она приблизилась на полста саженей, постояла – и отступила обратно в чащу. Похоже, узнала его сразу и побоялась силков.

– Но все равно попалась, – хмыкнул Олег, переходя на быстрый шаг. – Снег тебя предал. На снегу следы не спрячешь, к самому логову и выведут...

Он прошел по широкой дуге и остановился – цепочка выемок в насте описала полукруг и потянулась к месту его стоянки. Ведун прошел ее до конца и оказался в том самом месте, с которого начал преследование. Крест за время его гонки не нагрелся ни разу. Значит, она не применяла колдовства – девочка просто запутала следы. Как обычный лесной зверь. Середин знал, что она была рядом – но не мог понять, откуда пришла и куда скрылась.

– Ладно, посмотрим, что будет дальше...

Олег наскоро собрался, поскакал дальше и к концу дня нашел старую знакомую: выросшую на гнилом пне березку. В этот раз он остановился под берегом – там, где они с другом уже сталкивались с волками. В темноте лег спать, полагаясь на чуткость лошадей и силу креста, – и опять не был потревожен никем до рассвета.

Не принес напастей и третий ночлег. Между тем проклятое место явно осталось позади – и ведун повернул обратно к Тверце. Через три дня он спешился у крыльца в знакомом постоялом дворе, кинул на плечо чересседельную сумку.

– Эй, хозяин! Моя светелка еще не занята? – входя в трапезную, крикнул Середин. – Она мне понравилась.

– Это ты, мил человек? – выглянул с кухни тот. – Рази ты не в Муром отправился?

– Я заблудился, – высказал Олег самую простую версию.

– Цельную неделю блуждал по тракту? – не поверил хозяин, выходя из-за полога.

– Да. Но другим туда соваться не советую. Не у всех есть такой крепкий доспех. Задай лошадям овса, протопи баню. Я отдохну и попробую пройти в Муром еще раз.

– Как можно заблудиться на проезжей дороге? – все еще не мог понять тверичанин.

– Потому соваться и не советую, – повторил Олег. – Так берешь меня обратно на постой или нет?

– Конечно, беру, о чем спрос! Как не приютить доброго человека! – спохватился хозяин. – А банька еще со вчерашнего дня не остыла. Сейчас дров подброшу да воды велю принесть. Часика через два милости просим!

– Не торопись. Устал я с дороги, вечером мыться буду. Миску мне продать сможешь? Такую, в которую борщ наливаешь, но деревянную?

– Нечто глиняная не люба, мил человек?

– Хрупкая больно глиняная. Сломать боюсь.

– Воля твоя, велю деревянную купить. Ивашку пошлю, аккурат через час и принесет. Как раз борщ свежий настоится.

– Пусть заодно свечу восковую принесет, а то у вас тут одни лампы. И от борща не откажусь, – кивнул ведун. – Как все будет готово, зови. Я в светелке.

Оставшись один, Олег достал из сумки прядь волос, полученных зимой от ведьмы, отделил десяток волосин, остальные спрятал обратно – мало ли еще пригодятся? Затем из другого кармана вынул короткий осиновый прут и с ним уселся у окна, старательно выстругивая крохотную, размером с палец, лодочку.

Визит в баню ведун специально оттягивал до самого позднего вечера, запершись там незадолго до полуночи. Попарился, отмылся от дорожного пота и усталости, а когда привязанный к запястью крестик начал пульсировать теплом, наполнил низкую бадейку теплой водой и громко наговорил:

– Пойду в чистое поле, стану у прозрачна ключа. Наберу из ключа воду от земли-Триглавы, согрею у солнца-Ярила, поклонюсь отцу-Сварогу. Поставь, прародитель мой, округ меня тын железный, забор булатный, от востока и до запада, от севера и до моря, оттоле и до небес; и огради меня от колдуна и от колдуницы, от ведуна и от ведуницы, от чернеца и от черницы, от вдовы и от вдовицы, от черного, от белого, от русого, от двоезубого и от троезубого, от одноглазого и от красноглазого, от косого, от слепого, от всякого моего ворога и супостата, от живого и мертвого, от доброго и злого по всякий час, по всякий день, по утру рано, по вечеру поздно, в младе месяце, в полноте и в ущербе, на век, в перекрой, в час, получас и во веки веков! – И окатил себя наговоренной водой.